ХМЕЛЬНИЦКИЙ ЦЕНТР РЕСОЦИАЛИЗАЦИИ наркозависимой молодежи

Вторник, 19.03.2024, 06:00

Приветствую Вас Гость | RSS | Главная | Я буду жить!!! (продолжение) | Регистрация | Вход

Я БУДУ ЖИТЬ!!! ( продолжение)

Интересно то, что я стал все реже вспоминать старую жизнь. Не скрою, из памяти не вытрешь, и иногда мне было приятно послушать ничего незначащие разговоры о прошлых подвигах по секрету, так старая жизнь была запрещенной темой. Особая благодарность за это. Поскольку две-три истории, даже комические, добрые со счастливым финалом вытягивали воспоминание не очень хорошие, а порой ужасные, приводящие разум в уныние. Огромное спасибо ребятам за работу, проделанную по проверке информации, будь то фильм, книга или что-нибудь другое на наличие запрещенных вещей. Со временем я почти перестал воспоминать даже более приятные вещи связанные с алкоголем. Например, дружеские посиделки, свадьбы, день рождения, юбилеи. И все чаще стал замечать, что трезвый отдых не то что возможен, а даже намного лучший, поскольку приятные моменты запоминаються. Это было супер. Хотелось рассказать об этом всему миру. Ребята, это же супер! Первое время у меня сложилось впечатление, что в центре все жили дружно и мирно, исключая любую словесную агрессию. Это открытие впоследствии было ложным. Но как это меня вдохновило. Я думал, что попал в идеальное место, где все люди братья и сестры, где царят мир, спокойствие, доброта и взаимное понимание. К сожалению или к счастью я ошибался. Это в принципе, наверное, невозможно, даже в утопическом мифическом государстве. В некоторой степени так и было. Никто ни на кого не обижался, не повышал голос, не копал яму своему соседу. Система построена намного лучше. Каждый и всегда был под присмотром каждого и даже мелкие ошибки потом обсуждались на плановом собрании. Для меня это была дикость. Тебе не говорили сразу о твоем плохом поведении сразу в лоб, а исподтишка собиралась информация, почему ты такой плохой. Даже, внешне друзья, на плановом становились на противоположные стороны баррикад и воевали друг против друга. Я был поражен двойственностью людской натуры и  низостью поступков оппонентов. Две минуты назад стояли рядом почти в обнимку, а сейчас обливают друг друга грязью. Но что примечательно, это не были пустые обвинения, типа у тебя серые глаза, густые брови и ты, этакой негодяй, выиграл у меня в теннис. Почему не поддался? Замечания были вполне конкретные и касались конкретного плохого поступка человека, сделанного на фоне общего слабоволия, лени или пофигизма. Возможно, кто-то обижался, но мне было приятно посмотреть на себя глазами другого человека. И в некоторых случаях мне давали возможность исправить свою глупость, трусость, невнимательность и недостаточную инициативность. Как же мне не хватает порою этого взгляда и совета извне. Жизнь в центре, действительно здесь напоминает тренажер. В реальной жизни тебе никто не скажет, знаешь, друг, ты не прав. Ты вообще не прав. А будут и дальше топить тебя, при этом приговаривая, какой ты замечательный пловец.  А замечания друга помогали вдвойне, потому, как никто другой не знает тебя лучше человека, с кем ты проводишь больше времени. И это действительно настоящий друг. Друг, активно помогающий в лечении, активно помогающий тебе изменить себя в лучшую сторону, помогающий стать крепче, выносливие, и помогающий проявить себя, разбудить уснувшие лучшие качества твоего характера. Вот тогда-то я и понял, что здесь далеко не санаторий, не курорт и не увеселительное заведение. И польза от твоего пассивного пребывания здесь будет равна нулю. Я понял, что противится правилам и законам дома и программы, которая помогала людям более сорока лет побороть свою болезнь, бессмысленно. То, что я не понимал, просто делал по совету старших. Осмысление, по их словам, должно прийти позже. И в большинстве случаев так и было. Это был период, когда я учился слышать  и слушать. Каждый человек по-своему уникален и многогранен. Внутрь каждого помещен невероятной красоты брильянт. Естественная красота каждого по-своему великолепна. Но после работы ювелира драгоценный камень приобретает  тот блеск и игру светом, что порой захватывает полностью наше внимание и дух. Утруднения в центре – это инструмент, а ювелирами были все реабилитанты по отношению друг к другу. Социальные работники, психологи и работники центра направляли эту работу в правильное русло. Сделав что-то не так, следом шло утруднение. Наказание или благо. Наказание, потому что все такие плохие, или благо дать тебе возможность исправить себя? Список и выбор утруднений действительно большой и подойдет на любые случаи жизни. Все условия заставить человека задуматься, понять: так делать нехорошо, нельзя и некрасиво. Что самое трудное – это поломать себя и согласиться с утруднением. Поскольку обычно считаешь себя правым, а здесь какой-то Вася, Толик и Вова говорят и утверждают, что это не так. Ты готов сперва разорвать их на куски. Но когда эмоции утихают, ты начинаешь задумываться: а действительно ли твоя правота в этом вопросе столь безупречна. Или, все таки, со стороны лучше видно. В любом случаи, поломать себя, согласиться, и выполнить назначенное тебе наказание – это еще один шаг к твоему выздоровлению. Поскольку такие ситуации сплошь и рядом в реальном мире. И очень часто мы оказываемся в ситуации, когда оказываемся без вины виноватые. И порою именно непринятие этого факта и приводило к решению проблемы так, как у меня получалось наиболее лучше. Пойду-ка сниму стресс рюмочкой с пивасиком. Мне понравились утруднения, направленные именно на исправление той ошибки, которую допустил. День с кирпичем, с конфетой, с сигареткой и прочее. Интересный, на мой взгляд, день с кирпичом. С утра ты получаешь красивую сумку из крепкой однотонной материи и хороший белого цвета жаростойкий кирпич. Это твой самый ближайший друг до конца отбоя, поскольку ты обязан повсюду быть обязательно с ним. И в холод и в жару, с хорошим настроением или совершенно обозлившись на весь мир. Забывать своего товарища нельзя ни при каких обстоятельствах, а иначе.., к одному кирпичу добавляется такой же белый жаростойкий кирпич. И так за каждую попытку оставить эту злощастную и ненавистную сумку с ее содержимым где-нибудь. За день уже можно подумать над чертежом для постройки домика для Тыквы с общеизвестного мультика о Чиполлино, и о своих бедных руках. Дать им отдохнуть и пересмотреть свое отношение к вопросу, за какой получил столь изящное утруднение. День с конфеткой также приятный. Тем более, что за спиной у тебя всегда есть сладкая радость. Ну и что, что размером с арбуз и из параллона. Зато всегда при сладком. А сигарета вообще радует курильщика. Довольно таки тяжелая пятидесятисантиметровая. Радость любого курильщика. Вообще утруднения включают мозги и заставляют думать. У меня не было возможности попробовать все на себе, но свои я запомнил надолго. Общегрупповое утруднение назначается за ошибку целой группы или же за поступок одного человека, очень нехорошего человека, боящегося признать свою вину. Например, нагадил кто-то в туалете и забыл поубирать за собой. Боится признаться или морозиться. Прошу, пожалуйста, группа на выход на отработку. До трассы, например, пробежать с утречка семь километров не хотите ли? А надо. И это лечит. Действительно лечит. Вырабатывает ответственность. В этом случаи личную и ответственность за группу лиц, живущих и работающих рядом с тобой. Как нас чистоплотности учили. Замечательная вещь. Убийственная вещь. Но как помогает. Спортивная интеграция в ту субботу подразумевала игру в футбол. Поиграли здорово. Погода была превосходной. Солнышко, безветренная погода, составы команд, отличное настроение и хорошее сухое поле. Поиграли здорово, мы выиграли, да, в принципе, выиграли все. Понравилось всем. До ужина было полтора часа. Как кто распорядился этим временем мне лично неизвестно, я наслаждался хорошей погодой  на улице. Сделал чай,  сидел, курил, слушая птиц, и думал: как же все-таки здорово жить. В тот вечер после ужина была сауна, а баня для меня – это сплошное удовольствие. День складывался, как нельзя лучше. Поужинав минут через десять, было два звона, но к началу интеграции в восемь, мы успевали еще покурить. Собрание было созвано по просьбе воспитателя. Это действительно что-нибудь серьезное, подумал я. Интуиция не подвела. «Как поиграли в футбол?», - хорошо хором ответили мы, не до конца понимая, что же будет дальше? «А кто был в душе?» Вот оно. Вот этот гром среди ясного неба. Да, подумал я, приехали, а как все красиво начиналось. Ну, думаю, накрылась медным тазом моя сигаретка до начала интеграции в восемь. А так бы хотелось покурить и потом что-нибудь поиграть, а так без настроения целый час. Невезуха. Как же я ошибался. Помню, говорил мне кто-то, зри в корень. Зри в корень, брат.  Я еще и  призабыл того дня, где я нахожусь, настолько очаровательный был день. И о цели моего пребывания в центре напомнил мне серьезный и справедливый далекоидущий  вбудущеесмотрящий голос воспитателя. «Значит, в душ никто не ходил?». «Зачем,- практически хором ответили мы,- сегодня ж баня!». Как мы были удивленны неосведомленностью воспитателя, зачем два раза мыться? «Так, значит, ходили здесь и пахнули далеко не первой свежестью целых полтора часа? Да?». «Так сегодня ж баня»,- начали мы неуверенно оправдываться. Оправдываться в центре немодно и некрасиво, поскольку надо уметь слушать и признавать свои ошибки. Да и в любой ситуации можно с виновного сделать невиновного и наоборот. Разница только в умении владеть словом и ситуацией. Мы виновато потупили взоры в пол, слушали и… ждали. Речь долгой не была, но весьма познавательно. Вердикт был следующим: после бани (а конец интеграции «Сауна» был в двенадцать часов ночи) всем дружественным составом, дабы научить нас чистоплотности, выходим на дистанцию в семь километров. После же, дабы чистенькими отправиться в опочевальню, также всем дружественным составом идем в душ. Двадцать пять человек даже по минимуму в десять минут – это почти четыре часа. Плюс пробежка – итого, последний человек ложится спать около пяти часов утра. В восемь утра подъем, и опять та же процедура с пробежкой и душем. Радость, прелесть воскресная. Да, а после этих двух звонов у всех еще осталось время покурить. В этот день сауна была немного молчаливее обычного. Я сидел в парилке и в то же время готовился к предстоящему. До этого моя максимальная дистанция – три километра, а семь – это нечто пока не помещающиеся в мою голову. Это нереально. Или пробежать и упасть замертво. Да не тут-то было, как и все пугающее в центре на самом деле же реально и выполнимо. Мне даже понравилось. Ночь, морозец, вся группа бежит вместе, так как спереди бегут девочки, мы их не перегоняем. Задушевный разговор. Прелесть. Утром тоже отличненько пробежали: спокойно, без ссор, с юмором. Одно слово – прелесть. Так нас учили следить за собой. Лучше любых разговоров, уговоров, наводящих примеров и т.п. Отработал и пошел дальше. Выучил урок и стараешься не допускать таких ошибок в будущем. Хотя, как показало будущее не такие мы уж и понятливые. Закрепительная сценка «Мойдодыр» с группой лиц утвердила мое решение о необходимости следить за своим внешним видом. Бывало, после того, как я стал короводом, в душе я мылся до пяти раз в день. И не жалею. Десять минут и порядок. Можешь смело хоть на свадьбу, хоть на собственную.   Еще одно собственное утруднения немного научило меня не забывать выключать свет и при этом не возвращаться проверять выключил-невыключил после этого. Товарищ, имеющий это наказание весь следующий день то ли включая, то ли выключая, сообщает об этом во весь голос. Конечно, при выполнении его я чувствовал себя неучтивым, поскольку формально я сделал правильно и не забыл ни один раз проговорить волшебные слова включателю, но только себе и ему, по секрету, а группа то не слышала. Потом это и сыграло со мной злую шутку. Я снова иногда начал забывать об экономии электроэнергии. Что говорит о необходимости выполнять утруднение правильно, чтобы был позитивный эффект от него. Конечно, человеку с улицы может показаться, что такие меры, такая терапия сродни и чем-то похожи на пребывание в сумасшедшем доме. Возможно, так как у каждого есть свое мнение. Но волшебной таблетки, пилюльки в задницу еще не придумали. Выпил, вставил куда надо и все – ты здоровый, полноценный человек. Проблема наркомании, алкоголизма – это не проблема на физическом уровне (очистка организма делается в весьма короткие сроки), а проблема психологическая. Здесь надо менять свой подход к жизни, свое мировоззрение, черты характера. Стандартными методами этого не добиться в столь короткие сроки. Даже за год человек меняется, не спорю. Но, не поддерживая и не продолжая развивать все то светлое, доброе и крайне необходимое вне центра после его окончания, слишком большая вероятность возращения на прошлый скользкий путь. Это факт, проверенный опытом, это только вопрос времени. И это правда. Горькая, но правда наивысшей пробы. А гипноз, кодировка, подшивка и остальная экзотика – красиво, поэтично, но не практично. Опробовано. Большинство времени  в своей жизни человек тратит на работу. Ежедневную, в некой мере рутинную, поднадоевшую работу. Но в то же время кормящую тебя, твою семью. Добывать корм можно, как и бомжи. Но и у них есть тоже работа: собирать бутылки, бумагу и прочее, чтобы купить себе зеленого змея. Это бутылочное зелье просто так на деревьях в парке не растет. Серая, скучная временами моя работа приводила меня к размышлению: каков смысл жизни. И вывод: человек приходит в эту жизнь для счастья, для радости, гармонии. В чем это все, конечно же, в отдыхе. Поэтому твоя деятельность не должна тебя нагружать. Вообще. Только позитив. Как иногда трудно было найти этот самый позитив. Слово «надо» было в моем словесном обиходе, но только иногда оно преобразовывалось в реальность. А в большинстве случаев уплывало далеко мимо моего понятия устройства жизни и мира. Незнание законов, как известно, не освобождает от ответственности. Так и я терял самое главное – конечный результат своих начинаний, бросая начатое на половине пройденного пути или же практически в самом конце, на последнем повороте к цели, только лишь увидав отсуствие интереса, наличие рутинности и серости в моем деле. Да можно сейчас и здесь еще поговорить об истинности и правдивости своих целей. Можно перечитать еще несколько томов книг по этому вопросу и потом с удвоенным рвением и с пеной у рта доказывать себе и другим как ты прав, а они не правы. Можно. Я так и делал. Я никогда не делал лишь одного – не доводил начатое до логического завершения, оправдываясь любым методом. Благо отмазок есть тисячи тысяч. Лишь бы память не подвела. Я знал слово «надо», но оно лишь частично было осознанно и лишь иногда использовано по назначению. Надо утром вставать. Надо делать зарядку, чистить зубы, бриться, умываться. Надо готовить себе еду, надо идти на работу. Надо планировать свою жизнь, надо отдыхать. В очередной прочтенной мною книге говорилось, что не желательно ставить себе жесткие рамки. А как иначе? И расцениваю данное авторское изречение, как тщательно спланированную диверсию, нацеленную против благополучия читателей. Истинное значение этого слова я открыл себе в центре. С трудом. Я сопротивлялся, я отбивался, возмущался, бился и кусался, и в конце концов, во благо себе, сдался. Трудотерапия, как одна из терапий в центре, замещая таблеточную и пилюлькиную, дает поразительные результаты. Самое главное – как побочный эффект, у человека зарождается ответственность. Ответственность за свои поступки и совершенные им дела. Работы в центре много, и поначалу, наверное, у каждого в голове рождается план, как же все поскорее и получше сделать, не тратя на это много сил и времени. И, казалось, элементарные вещи, которые можно сделать в век технического прогресса за пять-десять минут, делаются намного больше времени. У меня вызывало это искреннее возмущение, почему? Это вообще выводило меня из себя и порождало бурю эмоций. Зачем также тщательно убирать свое рабочее место тогда, когда через полчаса ты придешь обратно туда же. Почему перекуры только по перекурам, почему прием пищи только по расписанию и за опоздания не гладили по головке. Потому что на все есть свое время. Время раскидывать и собирать камни. Есть время работать, есть время кушать, курить, отдыхать. И работа тогда считается выполненной, когда есть результат действия и окончание. Только так, а не иначе. Доведи начатое до конца и убери за собой. Не скрою, опустив некоторые детали процесса правильной очередности работы, можно было бы сделать намного больше. Но, на все есть свое время. И выше головы своей не прыгнешь. Мы учились правильно выполнять свои действия. Сколько раз я слышал фразу: «мы не приехали сюда на заработки, мы здесь ради нормальной жизни в будущем». Уже позже до меня дошло архиважность данной аксиомы. Прогасится (сделать вид исключительной занятости на рабочем месте, а самому тупо бабочек ловить) не получалось. Функцийный прораб да и сами реабилитанты честно следили за результатом твоей деятельности. Что вырабатывало чувство ответственности за порученный участок и оттачивало мастерство правильной очередности выполняемых обязанностей. Через «не хочу», «не буду», «я это не умею» и другое наперед известное. А вот «можно сделать по-другому и получше» научило понимать должность начальника. У каждого из нас есть свой начальник и свои подчиненные, выходя за рамки обыкновенной работы (за которую зарплату платят), беря к разбору жизнь. И где-то приходится подчиняться и в то же время приказывать и спрашивать по полной программе. Директор, отдавая разнарядки, охватывает целый фронт работ необходимые к выполнению за месяц, квартал, год, имея четкий план на осуществление этого задания. Подчиненный же своим «фе» только усугубляет свое положение, потому что он подчиненный и поэтому – дурак. Был бы директором был бы умным. И точка. Только так и не иначе. А  на свои рацпредложения есть время и место. Есть, конечно, и альтернатива – самому стать директором. Слабо? В космонавты не берут? Центр реабилитации и ресоциализации (красивое слово «ресоциализация» и, как никак, наиболее лучше подходит в этом случаи, на мой взгляд) функционирует, как один сплоченный организм. И ошибка любого из реабилитантов расценивается, как диверсия, направленная на дезорганизацию и внесения беспорядка в повседневную жизнь. Поэтому лечение назначали групповым методом на двух звонах путем утруднений. Реабилитанты, как главные участники терапии, не всегда объективные и правые в своих выводах по поводу выбираемого утруднения. Оно же ниспослано нам Монаром (польским основателем программы реабилитации) не для того, чтоб нагрузить человека, загнать его ниже плинтуса. А с благой целью помощи ему самому. Поэтому часто-густо выдаваемые предложения были неактуальны к данному реабилитанту и никакой существенной пользы ему бы не принесло. В этот момент нам помогали воспитатели. Зная проблему наркозависимости непонаслышке, имея большой опыт работы и видя с точки зрения человека, победившего эту болезнь,  давали свои предложения на голосование группой или же безоговорочное утверждение. Вообще, работа воспитателей, как бы не видна, но на самом деле она везде. Мы шли по четкому верному пути к выздоровлению. Шаг вправо, шаг влево – поработай, подумай. Вообще скучать не приходилось. Прошла эйфория от первого знакомства с центром и с его жителями. То, что не нравилось делать, так и не изменило свое отношение ко мне, а я к нему. Но чаще всего в этом противостоянии побеждал я и уже наслаждался собственной значимостью. Лечение шло и с каждым днем мне показывали всю многогранность моего характера, а также моих друзей. Бывали дни, когда четыре человека шли в ближайшее село по воду. Где-то двухсотлитровая бочка, два человека сзади и два спереди и около километра хода. Селом расстояние измерялось приблизительно трехсот-четырехсот метров. И нам по пути частенько попадались сельские обитатели. «Наркоманы. Наркоманы пошли». Прям аж жгло спину от их про себя выводов. Жаль, они не знали этих парней. А может и я не знал… Как себя не видел со стороны. Но на самом деле в центре это были замечательные люди. У каждого за спиной богатый внутренний мир, бесценный жизненный опыт, неплохое прошлое до… И спортсмены, и бизнесмены, и люди, объездившие полмира, повидавшие многое, чего заурядный обычный человек, спрятавшийся за броней своего маленького мирка и трусости что-либо изменить в лучшую сторону, имея железный аргумент: не трогайте меня и я вас не трону, не увидит за всю свою жизнь, да хоть за десять жизней. Общество презирает наркоманов, алкашей. Почему? Разве лучше тот человек, что своим хамским отношением к себе заработал язву желудка, сорвал руку, ногу, испортил зубы. Короче потратил, то, что уже не восстановишь. Бессмысленно потратил. Чем лучше или хуже та болезнь от этой по способу ее приобретения. Разницы никакой. Разве что последствия намного хуже у меня и моих друзей. А начиналось все так весело. Или из любопытства. Если бы знать… Но мы знали. Думали, это не о нас. Только не мы… Жаль. Долой прошлое. Пора писать сегодня. Радость для приезжих – это свободное время. Когда попадаешь в центр и после акклиматизации, совершенно естественно хочется поиграть в бильярд, теннис, почитать, отдохнуть. Хочется и можется. Со временем, это надоедает и ты невольно завидуешь старшим реабилитантам, что они заняты своими функциональными обязанностями. Радуйтесь, ибо недолог ваш час, когда это свободное по расписанию время, будет, увы, уже не вашим и не свободным. Так оно и произошло, когда желание есть, а возможности нет. За те часы, что принадлежат тебе по праву в режиме дня на досуг, тебе нужно привести в порядок свои вещи, себя, выполнить утруднение и еще что-то. Так что запланированный теннис перестает быть запланированным, а когда будет свободная минутка. Подумать только, в жизни то труднее. Все то, что выполняет община, необходимо делать одному. И все успеть. Иначе повсеместный коллапс. Сначала в мелочах, а потом так накроет, что мама не горюй. Поэтому правильное планирование – это непросто еще одно правило прочитать и забыть, а жизненно важная необходимость. Стоя и пиля бревно с Сергеем, почуяв запах весны, я обмолвился о своих планах на эту весну, но, как видите, очутился здесь в центре. «Что тоже планировал?», пошутили по ситуации пацаны. А если серьезно никто не планировал сюда в гости. Все мы здесь под счастливой звездой ходили, поскольку не окажись мы здесь, все было бы далеко не в нашу пользу уже в ближайшем будущем. Так и те новые люди, что попали к нам уже после моего приезда. Любопытство съедало меня изнутри, кто же приехал, как только я узнавал, что в центре новый человек в изоляторе. Похожая ситуация на мою. Двадцать пар глаз, стул посредине на видном месте в телевизионке и загнанное существо на нем. Где-то внутри измученного зельем тела прячется человек, который немного погодя выйдет и, дай бог, расправит крылья. А пока, пока жалко и страшно смотреть на это бедное подобие здравомыслящего существа. Хотя далеко не здравомыслящего. Отходняк пройдет и спустя неделю, меньше или больше, как попрет. «Все мы знаем, все мы видели, и вообще я уже здоров, пора домой, а то сосиски в холодильнике оставил – боюсь, как бы не испортились». Еще неделя и потихоньку начинают просматриваться черты Васи, Коли. А вот и Санек отошел. За долгие годы видишь, как человек может впервые  искренне отдыхает. Как к нему возвращается давно забытая память о полноценной жизни. Человек меняется внешне, появляется какой-то блеск в глазах, тело излучает умиротворение. Все это просвечивается сквозь огромный пласт сожаления о беспутно прожитых годах, о нерешенных проблемах, о потерянных возможностях из-за своего пристрастия. Хорошо, что дают тебе шанс выжить и построить все заново. Написать и разукрасить свою жизнь, так как хотел еще ребенком. А поздно не бывает никогда, пока теплится хоть какая-то малейшая надежда на успех. Фломастеров, цветных карандашей и наборов красок хватит на всех. Поездка в город на рентген, обычная процедура на наличие у вас болезни легких, не так страшна, как выезд в СПИДцентр. Анализ на Вич. Хотя, как я узнал до этого и переубедился воочию, Вич – это далеко не конец жизни и не повод ставить на себе крест. Общество рисует нам очень тяжелую картину, и неосведомленные личности, к сожалению, убежденны, что это все, приехали. Далеко не так. Но все же, страх, естественно был неописуем. На это мероприятие нас собралось человек десять: новички и проходившие тест полгода назад, так как время инкубации вируса занимает около полугода с момента последнего контакта. Пока не приехали в город и не встретили людей, было весьма комфортно. Веселый шаг, как обычно, неплохая погода, немножко напряженные мысли в голове. Пустяки. Но вот вылезая из маршрутки на остановке, где расстояние до родного дома где-то км сорок, сложно удержать себя на мысле, что ты пока в центре, что пока тебе необходимо по состоянию здоровья здесь быть. А когда еще дисциплинировано мы шли, держась все вместе, практически за ручки, так это действительно провоцирует на побег, поскольку не хочется нарушать правила. Город уже проснулся и люди, как муравьи все спешат и спешат. Ясное дело, на роботу. Но лица, то ли сонные, то ли уставшие. Радости нет. Контраст дикий, по сравнению с нами. Позитив и только хорошее настроение сопутствовало нам по пути. А улицы – это же просто хамство! Везде полным-полно мусора. Ощущение, что здесь вообще и никогда не убирали. Наверное, это так и было. Сдав анализы, мы тем же путем добрались в центр, по дороге сделав остановку попить кофе с булочкой. Порадовал шофер, ласково назван его напарником «колобком». Кругленький такой, и довольный жизнью. Может глубоко его так же глодало бездонное море проблем, но внешне он был всем доволен. И улыбка его говорили: все будет хорошо. Через несколько дней нам сообщили, что все и точно хорошо. По желанию и по наличию свободных мест в театре, группа может поехать в театр на спектакль. Так было и в этот раз. «Труженицы ночных улиц Парижа». Весьма многообещающие название. Но мне, в принципе, не было разницы какая пьеса. Я люблю и театр, и кино. На балет еще, правда, не приходилось сходить. Да это не беда. Когда-нибудь да и схожу. Вот в этот день, долгожданный день, почему-то с настроением не пошло с утра. Может не с той ноги, как говорят, встал. Но настроения не было, что здесь поделаешь. А еще после обеда планировал по функции все сделать побыстрее и в душ, но срочная работа перечеркнула мои планы и вчетвером мы отправились чинить дорогу, засыпая ямы щебнем. Полный прицеп щебня и час полтора на все про все. Видели бы нас другие. Наша предыдущая работа в центре была полной неучтивостью по сравнению с тем, как мы расправились с этим прицепом. Щебень с предыдущей лопаты не успевал коснуться земли, как его догонял следующий. Птицы на деревьях петь перестали, как нас увидели. Черви попрятались глубоко в землю, испугавшись нашего напора. Ветер, помогая, подхватывал очередную горсть щебня и раскладывал именно туда, куда надо. А камни, попадая в нужное место, сами утаптывались, требуя только незначительного внимания и корректировки с нашей стороны.  А я думал, как бы успеть и не опоздать в душ. Помыться, побриться, причесаться. Мы ж в театр сегодня. Успели все. Очередной сюрприз ждал нас при выходе из центра. Денег только на проезд: туда и обратно. А другие, не менее приятные мелочи: маккофе, печеньице в антракте запретили. Накануне реабилитант сбежал (потом вернулся – понял свою ошибку) под предлогом выезда в больницу, и косвенно мы пострадали. Мы в ответе за тех, кого приручили. Вместо праздничного настроения, вместо ожидания театрального чуда, с центра вышла горсточка молодых людей, разочаровавшихся и желающих никуда не ехать, а просто посмотреть с группой фильм в теплом сухом помещении. Еще и дождь подправил наше рвение и желание тащиться туда, не зная куда, за тем, не зная что. Конечно, холод сделал свое дело, но монаровская закалка, как армейская. Нас таким не запугаешь. А с первыми аккордами оркестр, что играл у входа в зал, снова и снова возвращал меня к жизни. Очень-ну-очень хотелось, как тогда в Киеве, на инструментах: флейтах, сопилках, скрипках и контрабасах играли молодые девушки. Поистинне великое зрелище. И слух и глаза радует. Здесь нас радовали профессионалы классической музыки, особенно те, что на трубе, смешно раздувая щеки, и саксофонисты. И мимо проходящие девушки. Изобилие молодых, цветущих тел. Ножки, ручки, спинки, симпатичные мордашки. Как же я давно не был в городе. И весна вдруг пронеслась мимо меня, напомнила мне, что она уже здесь, несмотря на сегодняшний холодный ветер. Светло вдруг ясно стало, тепло и радостно. Спустя некоторое время лицезрения сего действия, и немного опьянев от него, нас попросили проходить в зал и занимать места. От переполнявшего меня душевного возбуждения, я немного был не в себе, сменив маску недовольного молчаливого человека на полного жизненной энергии. А еще ароматы, чудесные духи то с одной стороны, то с другой. Прелестные кудри ниспадали водопадами с плеч одной красавицы, трепетные аккуратно наманикюренные пальчики другой писали смску кому-то, а нежные зовущие влажные и свежие губки третьей разговаривали по телефону. Мне было тогда неважно мои это девушки или нет. Мне было так приятно находится в этом розарии, что я был счастлив. Просто счастлив. Не выключайте свет, молил я небеса. Еще минутку, полминуты подышать! И свет потух. Не очень мне понравился спектакль. Мне мало жизни было в этих актерах. А те, кто играл активные роли, на мой взгляд, переигрывали. Я не смеялся от души, а только за компанию. Я не жил жизнью пьесы, а просто лицезрел. Если б не красивые нимфы, точнее вторая слева блонди и та, что посредине, танцующие под стриптиз танец, в красивом многообещающем белье, я б, наверное, уснул. А жаль, я ждал этого вечера, чтобы пережить те чувства, что посетили меня в театре имени Леси Украинке в Киеве. Несмотря на все минусы, я был искренне рад вечернему городу, музыке в авто, везущей нас обратно в центр, свету фар, проезжающих мимо автомобилей, едущих в противоположном направлении  и некой творческой усталости.  Даже обычная обязательная проверка до трусов не оставила меня без легкой эйфории, сладких впечатлений минувшего дня. Ложась спать, я поблагодарил Бога за это, и легкая улыбка на моем лице, я думаю, не сходила до утра. Центр рабилитации и ресоциализации наркозависимой молодежи предусматривает три этапы лечения: локатор, домовник и претендент. Люди, закончившие центр, становятся неофитами. Локатор, новый человек и, по сути, должен, как локатор, все улавливать и усваивать, что заведено в доме. Домовник – этап следующий за локатором и предусматривает уже больше возможностей. Но, так и не став им, преждевременно уехав домой, я не думаю, что быть домовником легко. Тогда, как к новому человеку присматриваются, изучают,  домовника - перевоспитывают. И чем дальше в лес, тем больше дров. И полностью согласен, что человек после окончания центра выходит другим, и уже чистым. И выполнение тех правил, навыков, привытых в центре, в своей жизни в будущем, поможет устоять перед зельем и не утонуть снова. Претендент – это этап ресоциализации. Поскольку на этом этапе реабилитант планирует свое будущее, ищет себе работу и имеет практически свободный выезд с центра. Но, даже заканчивая центр, я не думаю, что мы вольны считать, вот оно светлое будущее. За него надо еще побороться. И приложить намного больше усилий. Центр, как уже неоднократно замечалось, только лишь тренажер. Тренажер, где учатся трезво нормально жить. Статистика – наука фактов, а факты – вещь упрямая. Лишь немногие, окончившие центр, убедятся, что трезвую жизнь стоит жить. К сожалению, яд очень силен и коварен. Только полный отказ от зелья убережет нас от него. А еще один последний разочек (я ж уже здоров и сколько не употребляю), в самом деле, впоследствии  может стать последним, в жизни. А мокрая, замоченная одежда пусть будет мне напоминанием, что это пустяк, по сравнению с тем, что может быть, дай лишь только волю своим слабостям и неучтивостям. Счастье есть, Надо только подождать. Главное – не забухать, И не заторчать.

Поиск